Сначала - результирующее определение: Сознание - работа системы нахождения действий (моторных и ментальных), альтернативных привычному, что проявляется как произвольность. Основные механизмы этой системы занимают префронтальную лобную кору. Система активируется по каждому "ориентировочному рефлексу" - о принципе организации процесса осознания.
Для входа в область понимания о “сознании” и “подсознании”, да и вообще “про мозг” есть дежурная статья с предельно наглядным показом, и внизу – рекомендованные ссылки на глубокое погружение.
Наверное, ни у кого не возникнет вопроса о том, что такое самоощущение, - то, что каждый ощущает. переживает в данный момент, в том виде, в каком перед мысленным взором появляется информация.
Для понимания субъективно ощущаемой части сознания просто отождествите самоощущение и сознание. Несколько неожиданно? И появляются новые мысли насчет самоощущения (fornit.ru/50394)? Да, тут есть что осмыслить и немало, так что сразу берем быка за рога.
Есть две стороны вопроса, из-за чего и возникает столько непонимания с сознанием. Для внешнего наблюдателя доступны те проявления осознанности в других людях, которые этот наблюдатель с очевидностью “узнает” потому, что его собственная осознанность дает именно такие внешние признаки. А собственную осознанность наблюдать легко.
Прежде всего следует ясно уточнить понятие значимости – то, что придает образам восприятия и образам действия субъективный, (де)мотивирующий смысл.
Если сказать очень коротко суть, то вот что оказывается на каждой из сторон рассмотрения:
1. С точки зрения субъекта - самоощущение текущей ситуации после глубокого сна содержит только информацию о значимости состояния жизненных параметров в виде базового эмоционального состояния. По мере включения в повседневность, среда самоощущений дополняется такой информацией как эпизоды памяти (картинки воспоминаний) о последствиях увиденного или совершенного, о том, какая самая привычная реакция готова выполниться для данной ситуации, возникает целевая мотивация и, возможно, определяется конкретная цель, или же вспоминается отложенная нерешенная проблема (активируется доминанта). В случае доминанты возникает еще более сложный информационный фон.
2. Со стороны механизмов психики, которые все это обеспечивают, в первую очередь, по каждой значимой новизне ситуации активируется одна из веток “дерева” понимания смысла ситуации (значимости того, что происходит и значимости возможных ответов) и это задает общий контекст (смысл) всему происходящему. В этом контексте уже работают вспомогательные функции мозга, которые готовят дополнительную информацию для обобщения и принятия решений. Эта информация в виде конечного продукта обработки имеющихся данных, оказывается сведена в общую “интегральную информационную среду”, о которой писал Дж.Тонони и которая была воссоздана в действующей модели (об этом – в конце).
Эта информационная среда – центр принятия решений с помощью имеющихся механизмов мозга (а не самоощущения (сознания), которое просто абстрактно отражает происходящее, об этом чуть ниже). Сознание не принимает решения, оно только отражает их.
В самом лучшем случае внешний наблюдатель чужого сознания имеет доступ к процессам мозга и может изучать их более надежно, чем иллюзорные внешние проявления, изучать то, какие именно процессы согласуются с субъективными переживаниями. Для этого сегодня есть томографическая визуализация, точечные методы стимуляции мозга и живое общение с добровольцем, описывающем свое состояние. Таким методом было собрано очень много надежных, ценных данных, которые и складываются в определенную картину.
Чтобы лучше понять суть явления, в первую очередь, нужно разобраться почему оно возникает по логике причин и следствий. Зачем мозгу, точнее организму с мозгом нужно самоощущение? Просто так такие очень сложные системы не возникают, в организме вообще все системы имеют одну конечную цель: поддержание жизненных параметров в норме. И чем более сложными оказывались эволюционные находки, тем гибче и эффективнее становились возможности.
Психика возникла как необходимость находить новые решения вместо привычных тогда, когда из-за каких-то новых влияющих факторов привычное реагирование грозит неудачей вплоть до фатальной. С опытом всякие детали воспринимаемого связываются с тем, к чему они приводят в определенных условиях. И если появляется что-то необычное, что по опыту оказывалось высоко значащим для жизни, то привычная реакция прерывается и начинается разбор ситуации – осмысление происходящего.
Этот разбор может быть или легким, если сразу ясно, чем лучше заменить привычную реакцию или мучительно сложным, если не видно никакого решения. И тогда в особо назойливых случаях возникает привычная активность нерешенной проблемы, возвращающая нас к ней, чуть только стало свободнее со временем. И тут начинаются муки творчества поиска решения.
Все эти механизмы сформировались не одномоментно, а постепенным улучшением уже существующих в течении сотен миллионов лет, что в случае человека и других высших животных привело к изощренной системе нахождения ответов, требующих много времени и энергии. Зато всякий раз, когда очередное решение найдено и удачно проверено, оно запоминается и срабатывает уже как автоматизм, без необходимости осмысления.
Растерянность у исследователей вызывает не столько сами механизмы, во многих из которых они разобрались, а сам феномен самоощущения: как это какие-то шестеренки мозга вдруг дают самоощущение?! Именно это названо “Трудной проблемой сознания”. Так что, хорошо разобравшись с механизмами адаптивности к новому, остаются только понять непривычный феномен самоощущения результатов работы механизмов. Остается понять суть самого феномена самоощущения.
Ясно, что самоощущение оперирует некоей выделенной и обработанной механизмами информаций, для который высчитано ее значение для организма.
Ясно, что для того, чтобы правильно реагировать, нужно сначала как можно точнее выяснить все обстоятельства, а не махать кулаками наобум.
Самым важным обстоятельством, ради чего все и затеяно, являются состояние жизненных параметров. Информация об этом в среде самоощущения поставляется в виде самой общей оценки значимости: Норма, Плохо. Хорошо. Понятно, что эта оценка определяет все остальное. Если мы что-то сделали и стало Плохо, значит так делать в такой ситуации нельзя – записали опыт. Если стало Хорошо, т.е. жизненные параметры возвращают в норму, то пробное действия считаем удачным и впредь будем его в таких же обстоятельствах выполнять не задумываясь, автоматически.
Наверное, не очень сложно представить особенности переживания этих трех базовых эмоций? Тут ведь нет ничего сложного и таинственного (хотя все, конечно, куда сложнее)? Проснувшись с болью в ребре, мы получаем информацию об этом, в первую очередь, в виде базовых эмоций, и значимость этого Плохо несет для нас определенный смысл (смысл – это и есть осознаваемая значимость).
Но животные с простейшей эмоциональной системой (системой значимости состояний) никак не переживают свои состояния в виде того, чтобы специально обращать на них свое внимание. Только обратив свое внимание на свое переживание, оно начинает самоощущаться (сразу в голову приходит образ зеркала, в котором мы смотрим себя с другим зеркалом, в котором отражается главное зеркало и т.д. – некая закольцовка (точнее рекурсия) состояния). Поэтому если отвлечься от боли, от состояния Плохо на что-то другое (а для этого другое должно быть более значимо), мы на это время перестаем ощущать боль. Реально. Можете попробовать.
Одна история рассказывает, что лекарь для того, чтобы сделать небольшую операцию царю, узнал, что для него очень важно и посадил его играть в шахматы. И царь больше ничего не замечал вокруг и не заметил, как операция была сделана. Кашпировский проводил сеансы гипнотического обезболивания, но удерживать внимание было очень непросто.
Мы перестаем самоощущать то, с чего слетело наше внимание. Вот – самый главный ответ на вопрос о сути самоощущения.
До определенного возраста животные не умеют еще обращать внимание на свою внутреннюю информацию и не проявляют самоощущения, хотя исправно реагируют на боль рефлекторно (обращение внимание – такой “ориентировочный” рефлекс). Но внимание на чем-то способно подавлять все другие рефлексы и передавать произвольное управление информационными механизмами психики информационному центру принятия решений в смысле (контексте) анализа и обобщения деталей объекта внимания.
Первые ощутимые воспоминания появляются в возрасте 3,5 лет, когда гиппокамп, часть мозга, отвечающая за хранение и воспроизведение воспоминаний, созревает и становится способной справляться с этой задачей (но в простейшей функциональности гиппокамп начинает работать гораздо раньше, повторяя этапы своего эволюционного развития). Также в возрасте около трех лет формируется отчетливое чувство индивидуальности, которое позволяет отличить себя от внешнего мира. Как правило, они визуальные и положительные, а не вербальные или негативные. Больше всего, естественно в памяти сохраняются сильные эмоциональные события независимо от того, положительные ли они или отрицательные (fornit.ru/7656).
Люди начинают осознавать себя лишь к возрасту 1,5-2 лет. Шимпанзе, орангутаны и гориллы узнают себя в зеркале в относительно зрелом возрасте, старше 4 лет (fornit.ru/1277).
Внимание к своей внутренней информации выделит ее важность среди всего остального, порождая осознаваемый абстрактный образ. Понимание сути самоощущения требует понимания сути и свойств таких абстракций (fornit.ru/103). Для начала стоит понять, почему в природе нет квадратов, шаров и любых других абстракций и почему они есть только в нашей голове. Ведь именно так же, как в природе нет нематериальных форм, в голове нет и нематериального (fornit.ru/1132) сознания.
Очень мешает ухватить суть самоощущение та ясность, яркость и детализация картинок, которые мы воспринимаем. Но у слепоглухонемого нет такой картинки, он ограничивается значимостью абстракций прикосновений к коже.
Как происходит субъективизация зеленого цвета
Зеленый цвет первоначально - это возбуждение в определенной комбинации трех рецепторов сетчатки (по типу RGB-цветовой гаммы). Но даже в хорошей оптической системе требуется цветокоррекция, а глаз - это очень неидеальная оптическая система. У разных людей, смотрящих на один и тот же лист сирени, соотношение цветовых компонент разное, а дальтоников вообще отсутствуют некоторые компоненты. Однако отношение к листу сирени даже у дальтоников мало отличается от отношения других людей. Часто даже цвет, воспринимаемый одним глазом, немного отличается от цвета, воспринимаемого другим глазом, что легко проверить, попеременно смотря на цветной предмет.
Почти все люди данной культуры (это важно!) в обмене впечатлениями о листе покажут хорошее взаимопонимание.
Если одеть очки, слегка тонированные каким-либо цветом, то довольно скоро это полностью перестает замечаться и восприятие всех полностью восстанавливаются. Яркость освещения и изменение спектрального состава Солнца, в зависимости от влажности и запыленности атмосферы, также не влияют на наше восприятие. Мало того, при некоторых паталогиях мозга цвет может восприниматься как звуковой тон! Но, проходит определенное время, и все опять встает на свои места. Это говорит о том, что цвет не представлен в мозге неким уникальным явлением, например уникальной кодировкой нервной активности. И в этом, действительно нет никакой необходимости.
Самое важное - поддерживать полное соответствие (адекватность) свойств наблюдаемого явления из внешней реальности и личного отношения к этим свойствам, определяемого жизненным опытом (системой значимости). И если летучая мышь "видит" лист не с помощью света, а с помощью звука, то все равно она "знает", что он мягкий и через него можно пролететь, не поранясь, или что на листе могут сидеть вкусные мошки и т.п. Это соответствие корректируется, поверяется с каждый новым столкновением с этим явлением.
Ярко белый ствол березы с золотисто-желтой листвой на фоне бархатно-синего неба вызывает вполне определенные чувства, определяемые прошлыми переживаниями.
Но все люди зеленый лист назовут именно зеленым, а осеннюю листву на фоне чистого неба - золотистой.
Если в темной комнате человеку надеть светло-желтые очки (это не должен быть 100% оптический фильтр, не пропускающий ничего кроме желтого!), включить свет и протянуть лист с голубым квадратом, он скажет, что квадрат зеленый. Но если он выйдет на улицу, сравнит его с цветом листьев на кусте сирени, вообще немного понаблюдает и привыкнет к новой цветогамме, то он уже не будет ошибаться, самым естественным образом видя синий квадрат. Это происходит не на уровне некоей "цветовой аккомодации" глаз, а в процессе корректировки соответствия воспринимаемых свойств (цвета в данном случае) и отношения к ним.
Вывод: единственное, что позволяет людям понимать друг друга и пользоваться чужим опытом, это соприкосновения с объективной реальностью, которая демонстрирует всем свои неизменные свойства. А отношение к ним уже формируется индивидуально, образуя субъективную модель мира. И эта модель настолько же адекватна реальности, насколько часто и полно проводится "сверка" опытом.
Вот почему возникает сильнейшее субъективное впечатление того, что его мысль существует именно в том виде, в каком она воспринимается, что это - нечто такое же самостоятельное как объекты материального мира, что зеленый цвет листка - реально существует.
Но реально существуют лишь составляющие текущих процессов в мозге, активность которых для нас означает нечто очень личное: сугубо индивидуальное и сугубо временное значение восприятия зрительных рецепторов, распознаваемое как "зеленые листья", - значимость, которая придается листьям в данный момент восприятия, в данных условиях. В другой момент, при следующем восприятии даже того же самого зеленого листа, внимание, сфокусировав осознание на этом элементе восприятия, с учетом ранее ассоциированного отношения, скорректирует его после того, как-то новое, что появилось в восприятии, будет осмыслено, и поэтому ему будет придан новый оттенок отношения. Если нет ничего нового, фокусирование внимания не возможно. Если же есть новое (точнее, произведение новизны и его значимости - наиболее высокое в данный момент), то происходит осознание нового и модификация старой памяти об этом - новым отношением. Поэтому субъективное мимолетно и изменчиво и не бывает в точности тем же, как было запомнено в прошлый раз. Любое воспоминание модифицирует память, и эта изменчивость значения не позволяет говорить об образе, существующем в виде чего-то. Это - лишь отношение к вызванной образом активности в мозге, значение, которое определяет мотивацию, возможность реагирования в желательном направлении.
Итак, именно связь воспринимаемого с эмоциональной оценкой в контексте определенных условий и проявляется субъективно как личное отношение к воспринимаемому, придающее смысл воспринимаемого - в общей картине составляющих распознавателей, ассоциированных с образом прерванной для размышления актуальной фазы цепочки поведенческого автоматизма. При этом не так важна воспроизводимость рецепции восприятия, профиль входных признаков при осознании будет скорректирован связью со значимостью этого профиля, и мы сквозь желтые очки опять будем воспринимать зеленый лист как зеленый в силу своего сложившегося пережитым опытом отношения к этому при данных обстоятельствах (при других условиях - может быть другое, до противоположности эмоциональное отношение).
В психике не оказывается ничего уникально субъективного, все пластично меняется, адаптируясь, все строится, в конечном счете, на позитивном или негативном отношении стремления или избегания и ассоциациях с воспоминаниями моментов осознания, связанных с объектами текущего восприятия в данных условиях. Попытка выделить что-то уникальное для данной личности и присущее всей осознанной жизни этой личности в качестве носителя "Я" оказывается несостоятельна. Такого элемента личности, который является самодостаточным представительством "Я", не существует. Это довольно просто попробовать увидеть: любым конкретным воспоминанием или ощущением можно было бы пренебречь, отказаться от него - как не самой главной основой своего "Я", что в реальности постоянно и происходит. Мы забываем ранее пережитое, а то, что вспоминается тут же модифицируется в контексте новый обстоятельств и жизненного опыта, приводя далеко не к тому субъективному переживанию, что было ранее (любое воспоминание модифицирует память).
Формально, все, что нужно для описания феномена сознания уже дано. Чтобы ясно представить суть сознания, нужно, используя знания о том, из чего и как складывается информационная среда, суметь отчетливо вообразить, как развивается самоощущение с возрастом, по мере накопления опыта и оценок значимости в разных условиях. Это – даст опыт понимания смысл явления “сознания”. Этот путь не обойти. Трудно представить себе суть электрона в составе атома, но у химиков и физиков, специализирующихся в этой области, возникает четкое понимание (у меня оно есть в надежно представляемом виде: fornit.ru/1139).
На этом пути, я думаю, что для реального понимания сути сознания очень полезно было бы прочесть комментарии к книге Дэвид Иглмен Мозг: «Ваша личная история»: fornit.ru/50204 и комментарии к статье К.В.Анохина: «Когнитом: в поисках фундаментальной нейронаучной теории сознания»: fornit.ru/50322.
Оценить статью можно после того, как в обсуждении будет хотя бы одно сообщение.
Об авторе:Статьи на сайте Форнит активно защищаются от безусловной веры в их истинность, и авторитетность автора не должна оказывать влияния на понимание сути. Если читатель затрудняется сам с определением корректности приводимых доводов, то у него есть возможность задать вопросы в обсуждении или в теме на форуме. Про авторство статей >>.